Преследуемый. Hounded - Страница 40

– И каковы твои шансы дожить до рассвета?

– Полагаю, они у меня есть. Меня предупредили, что появится Брес, а затем фир болги, но я со всеми справился.

– Брес мертв? Бывший король Туата Де Дананн?

Какой же я болван! Мне не следовало откровенничать с Лейфом, но отступать было поздно. Я понимал, что, если начну врать, вампир сразу же заподозрит неладное.

– Он лишился головы за несколько минут до того, как я вернулся домой.

– Это сделал ты?

– Увы, я виновен.

– В таком случае я хочу получить три порции дивного напитка сегодня ночью, Аттикус, и плевать на твое исцеление. Бригит тебя прикончит, и это будут мои последние стаканчики.

Я тяжело вздохнул, признавая поражение. Я не собирался делиться с вампиром деталями моего соглашения с Морриган.

– Сперва подождем, когда офицер Бентон уедет, после чего займемся телами, – проговорил я. – Когда я окажусь в безопасности и мой двор будет чист, ты получишь свой любимый напиток. Я тебе обещаю.

– Согласен, – ухмыльнулся Лейф. – Сейчас я все равно наелся до отвала, и мне нужно поработать, чтобы израсходовать лишнюю энергию. – Он достал из своего – точнее, моего – нагрудного кармана телефон и, воспользовавшись быстрым набором, позвонил некоему Антуану. – У меня в Митчелл-Парке, в Темпе, имеется чудесный обед для вашей команды. Возьмите грузовик… да, хватит на всех, поверь мне. До встречи!

Ну и ну! У Лейфа – вурдалаки на быстром наборе.

У меня крутой адвокат!

Глава 12

Ой-ой-ой!

Я проснулся на заднем дворе. Все мои мышцы затекли, а кожа жутко зудела после ночи, проведенной на земле. Оберон свернулся клубком возле моих ног, положив голову мне на колени. Я попытался осторожно высвободиться, чтобы не потревожить волкодава.

Однако ночлег на свежем воздухе ускорил мое исцеление. Я отдал Лейфу три стакана крови, и мне требовался контакт с природной стихией, а это стоило всех неудобств на свете.

Я сел и пощупал живот – неприятные ощущения, но боли нет, да и эпидермис стал как новенький. Прекрасная регенерация кожи! Плечо тоже исцелилось. Я выпрямился во весь рост и довольно ухмыльнулся.

Древняя магия друидов – потрясающая штука.

Оберон вскинул голову, зевнул и, последовав моему примеру, принялся потягиваться.

‹Доброе утро, Аттикус!›

‹Доброе утро. Хочешь, почешу живот? Соглашайся, пока я не передумал›.

‹Давай!›

Оберон послушно плюхнулся на траву и поднял вверх лапы, чтобы мне было удобнее. Я присел на корточки и несколько минут энергично чесал брюхо волкодава, а он упоенно бил хвостом по моей ноге.

– Что будешь есть на завтрак?

‹Колбасу›.

– Ты всегда хочешь колбасу.

‹А она всегда вкусная›.

– Но у меня нет колбасы. Как насчет свиных отбивных?

‹Не знаю. А Чингисхан их ел?›

– Сомневаюсь, дружище. Вероятно, он любил конину или какую-нибудь дичь, которую его воины жарили на вертеле в течение целого дня.

‹Тогда можно мне конину?›

– У меня нет таких деликатесов, кроме того, данное блюдо требует знатных кулинарных навыков. Может, согласишься на отбивные и дашь волю своему воображению?

‹Ладно. А потом мы отправимся покорять Сибирь!›

– Не сегодня, Оберон, – рассмеялся я. – Мне нужно выполнить договор, заключенный с ведьмами. И наверняка к нам заявятся незваные гости, которые будут мне угрожать и пожелают меня прикончить. Кстати, мы должны проверить, все ли в порядке у вдовы. Мы вчера вечером слишком быстро покинули ее владения. – Я встал и стряхнул траву с колен. – Беги в дом, и я приготовлю завтрак нам обоим.

‹Знаешь, я думаю, нам следует прямо сейчас начать собирать орду, и пусть они тренируются в монгольской степи. Мы присоединимся к ним весной! Уверен, нас ждет слава!›

– И где ты намерен собрать орду? – спросил я, когда мы вошли в дом.

Фрагарах лежал на кухонном столе, где я оставил его несколько часов тому назад.

‹Понятия не имею. Ты ведь у нас друид, а не я. И вообще тебе надо обеспечить меня достаточным количеством французских пуделих! Объявления найдешь в специальном разделе в газете. Подожди, сейчас принесу!›

– Нет, Оберон, – остановил я волкодава. – Ты у нас – очень важная персона и живешь под прикрытием. Забыл? Я сам принесу.

Я все равно хотел посмотреть, что можно увидеть при дневном свете после вчерашнего сражения. Сбросив с лужайки заклинание невидимости, я обнаружил несколько пятен крови, которые я не заметил ночью. Вытащив садовый шланг, я стал избавляться от последних улик. Напор воды почти сразу смыл кровь, но вот трава после побоища приобрела нездоровый розоватый оттенок. Я вздохнул: при помощи магии я бы мог сотворить только охапку такой же психоделической травы в качестве камуфляжа. В итоге я решил придумать правдоподобное объяснение, на случай если мне станут задавать вопросы. Можно сказать, что громадный пакет «Кулейда» ожил и встретил здесь безвременный конец.

К счастью, никаких других следов насильственной смерти девяти монстров на лужайке не было.

Я поднял газету, лежащую около подъездной дорожки, и вернулся в дом, где меня ждал Оберон.

Волкодав взволнованно махал хвостом.

‹Есть объявления о продаже французских пуделих?› – с надеждой спросил он.

– Я не успел посмотреть.

Мы обсудили маршруты и припасы, которые нам потребуются для вторжения в Сибирь, пока я варил кофе и готовил два разных блюда: полную сковороду отбивных в расплавленном масле для Оберона и омлет с сыром и луком для себя. Я также сделал тосты из цельнозернового пшеничного хлеба, намазав их маслом и черничным джемом.

Это были минуты домашнего уюта и покоя, наполненные звяканьем посуды, печальным воркованием голубей на заднем дворе и разговорами, представлявшими собой упражнения в глупости. Способность Оберона отвлекать меня от жизненных проблем и неприятностей стала одной из причин, по которым я его обожал.